Артём Манукян: «С переломом играть больно, но обезболивающие не принимал»

21-летний форвард повредил руку в предсезонном матче в августе и выбыл почти на полгода. Свою первую встречу в сезоне воспитанник омского клуба провёл 21 января 2020-го года против «Витязя». Уже в следующей игре забил гол. У Манукяна есть ещё месяц до старта плей-офф, чтобы набрать оптимальную форму и помочь своей команде выиграть главный трофей. Сейчас «Авангард» идёт на втором месте в Востоке и имеет шансы побороться за победу в конференции.

— Артём, после матча с «Металлургом» «Авангард» обеспечил себе место в плей-офф. Это новость имела хоть какое-то значение для команды, или итак всё было ясно?

— Естественно, выход в плей-офф даже не обсуждался. Мы знали, что сделаем это, так что не удивились. Могу сказать, что даже не разговаривали на эту тему в раздевалке после матча. Так и должно было быть.

— Способен ли «Авангард» в этом году улучшить результат прошлого сезона?

— Не хочется загадывать. Мы приложим все усилия, чтобы выиграть кубок. Посмотрим, как сложится плей-офф.

— Есть ли у «Авангарда» задача обойти в турнирной таблице «Ак Барс»?

— Мы, конечно, заглядываем в турнирную таблицу, но всё-таки концентрируемся на своей игре. Надо набирать очки и подниматься выше.

Я не представлял, что такое пять месяцев без хоккея. У меня никогда такого не было. Очень расстроился, когда узнал.

— Все признают, что команда Хартли играет системно. Объясните на простом языке, в чём это заключается?

— Система Хартли заключается в умном и агрессивном стиле. Такой североамериканский хоккей. Очень много деталей и мелочей, которым мы учились. Всё не расскажешь.

— Правильно ли я понимаю, что у низших звеньев вообще не стоит задачи забивать голы?

— Да почему? Забить гол – это всегда приветствуется, все только похвалят тебя. Нет задачи не бросать по воротам.

— Как оцените сейчас свою форму?

— Нормально. Пока всё хорошо складывается. Думал, будет тяжелее возвращаться после травмы. Ещё прибавлю, несколько игр нужно, чтобы прийти в оптимальное физическое состояние. Ну и идеальная форма нужна в плей-офф.

Каждый день какие-то шутки появляются, не только надо мной. С юмором у всех полный порядок.

— Вы забили в двух из пяти матчей после возвращения. Так соскучились по хоккею?

— Можно сказать, что да, сильно, долго не играл. Плюс партнёры помогли, всё здорово сложилось.

— Ожидали от себя такой результативности после пяти месяцев без хоккея?

— Честно говоря, нет. Вообще не думал о голах, просто хотел выйти на лёд и помочь команде, чем смогу. Рад, что так получилось.

— Вы с Денисом Зерновым оба долго восстанавливались, начали играть в одной тройке. Сдружились, пока лечились?

— Да, безусловно, сблизились. Мы месяца два-три всё время проводили вместе. Каждый день вместе занимались, лечились, плавали. Мы с Денисом лучше стали понимать друг друга.

— Расскажите, как проходило ваше восстановление: вы летали в Омск и дарили свитер Бузовой, ходили на ток-шоу. Со стороны — замечательная жизнь, а в реальности?

— У нас очень хороший медицинский персонал, поэтому никаких неприятностей нет. Всё проходило нормально, доктора всё рассчитали, распланировали весь реабилитационный период. Фактически каждое моё действие было просчитано, каждый день расписан по часам. У меня была своя программа, которой я беспрекословно следовал. В этом плане всё было прекрасно.

— Поездка в Омск и другие мероприятия не мешали восстановлению?

— Нет, я в Омск на один день летал. Но всё равно продолжал тренироваться. Остальные мероприятия, в том числе ток-шоу Ярушина, были в Москве. Утром я занимался на арене, потом ехал по своим делам.

— Изначально врачи говорили о пяти месяцах восстановления?

— Сначала нет. Сделали МРТ, и доктор сказал, что либо 2-3 недели, либо пять месяцев. Пока ждал результатов, сильно нервничал, не хотел услышать, что больше половины сезона пропущу. Конечно, был в шоке. Я не представлял, что такое пять месяцев без хоккея. У меня никогда такого не было. Очень расстроился, когда узнал. Благо все ребята поддержали, даже игроки из других команд, с кем знакомы, писали и желали скорейшего выздоровления. Благодаря такой поддержке становилось легче. Всё-таки травмы — это часть хоккея, никуда от них не деться.

— Что смогли за это время сделать такое, чего не было возможности, если бы играли? Например, спать до обеда.

— Нет-нет, такого не было. Каждый день у меня был ранний подъём. В семь утра надо было уже быть на арене.

— Почему так рано?

— Чтобы успеть сделать все процедуры, позаниматься до приезда команды. Потом уже не надо было ребятам мешать. Так что спать до обеда у нас не было возможности. Только в один выходной в неделю можно было себе позволить. Я могу сказать, что режим у травмированного более строгий, чем у здорового хоккеиста. Лучше играть, чем лечиться.

— Как и когда вы получили травму руки?

— Во время товарищеского матча с московским «Динамо» в августе, играли в Балашихе. Неудачно подставился, сзади игрок въехал…Так получилось.

— Это была та же рука, которая у вас во время плей-офф была сломана?

— Не скажу (улыбается).

— Вы сразу поняли, что что-то серьёзное?

— Да, сразу почувствовал, что сложно всё будет.

Поначалу было очень интересно, потом уже начал сильно переживать за своих. Хотелось быстрее выйти на лёд. Могу сказать, что на трибунах нервничаешь намного сильнее, чем когда играешь.

— Эта травму было пережить сложнее, чем перелом руки в плей-офф?

— Да, сто процентов. Правда, во время восстановления почти не испытывал болевых ощущений, всё нормально проходило. Опять же, огромная благодарность медицинскому персоналу «Авангарда», без которого бы я точно так быстро не выздоровел.

— В конце сентября вы продлили на год контракт с «Авангардом», со стороны клуба это выглядело как жест поддержки вам. Как было на самом деле?

— Мы вели переговоры ещё до травмы. Но потом случилась она. Клуб меня поддержал, дал контракт, чтобы я спокойно готовился. Мне оставалось только лечиться.

— Повлияла ли на контракт травма?

— Нет. Я всегда хотел и хочу играть за «Авангард». В сторону Америки я не смотрел, все мысли связывал с родным клубом.

— Почему тогда только однолетний контракт?

— Так получилось, это было не моим условием. Срок — это не главное. Если буду хорошо играть, то будет не один год.

— Вы в прошлогоднем плей-офф играли с переломом руки. Как вы его получили?

— Это было в серии с «Барысом», в первом матче. Ударился об игрока у борта. Что-то такое было, уже плохо помню.

— Сразу узнали, что перелом?

— Нет, только дня через три-четыре. У нас был выходной, потом тренировка, где стало больно. Вот потом и узнал.

Мы, конечно, заглядываем в турнирную таблицу, но всё-таки концентрируемся на своей игре. Надо набирать очки и подниматься выше.

— Объясните обычному человеку, как можно выходить на лед с переломом руки?

— Да просто непривычно, неудобно. Приходится думать, как попроще сыграть, хотя куда уж проще, но надо пытаться. Ведь главное — не навредить команде и принести пользу.

— А боль?

— Ну, больно, приходилось терпеть. Но это же плей-офф, многие играют с серьёзными травмами.

— Обезболивающие кололи?

— Нет, ничего не делали. Да и зачем?

— Мужчины должны всё терпеть?

— Именно так (улыбается).

— Осенью для «Авангарда» было непростое время. Помимо вас в команде было огромное количество травмированных. Вы часто виделись с ребятами? В каком психологическом состоянии все были?

— Мы виделись почти каждый день. Конечно, было сложно всем. У нашей команды, можно сказать, была чёрная полоса, много травм. Но мы выстояли, все в команде молодцы — бились, сражались и поддерживали друг друга. Хорошо, что сейчас почти все здоровы.

— Огромное количество травм связывают с неудачной летней подготовкой. Есть ли в этом правда?

— Нет, у нас были хорошие сборы. Травмы все игровые, причем тут физическая готовность? На Максима Чудинова игрок упал, как от этого застраховаться? Кого-то ударили сильно, кому-то шайбой попало. Это хоккей, стечение обстоятельств.

Есть ребята, которые феном укладывают волосы после каждой тренировки. Но я не пользуюсь.

— Ощущение, когда хочешь, но не можешь помочь, ужасно?

— Сложно было, но что я мог сделать? У меня вариантов не было — только лечиться и выполнять все что говорят врачи. Игры смотреть было тяжело, особенно, когда травмированных в команде было много.

— С трибуны смотреть хоккей интересно?

— Поначалу было очень интересно, потом уже начал сильно переживать за своих. Хотелось быстрее выйти на лёд. Могу сказать, что на трибунах нервничаешь намного сильнее, чем когда играешь.

— Что подмечали в игре, сидя наверху, на что раньше внимание не обращали?

— Ошибки лучше видно. Когда играешь, многое просто не замечаешь. С трибуны всё хорошо видно. А так ничего нового.

Я всегда хотел и хочу играть за «Авангард». В сторону Америки я не смотрел, все мысли связывал с родным клубом.

— Какие были ощущения, когда впервые после травмы вышли на лёд?

— Казалось, что вечность не катался. Но вообще ощущения были приятными. Хотелось побыстрее надеть коньки и выйти на лёд. Всё было на эмоциях. Радовался как ребёнок.

— Тренеры вас не «притормаживали»?

— Останавливали порой. С Денисом вышли на лёд, у нас была задача бросать по воротам, но несильно. А мы как начали в полную силу... Пришлось тренерам вмешаться.

— Страх по поводу травмированной руки был? Пытались её беречь?

— Вроде бы нет. Только первую неделю держал эту мысль в голове, потому уже и не думал.

— Вы часто становитесь объектом шуток во всех программах «Авангарда». Над вами и в команде так много подшучивают?

— Да не то что подшучивают. У нас дружная и весёлая команда. Каждый день какие-то шутки появляются, не только надо мной. С юмором у всех полный порядок. Бывает и чёрный юмор.

— Бывает, что молодого игрока старшие партнёры отправляют к главному тренеру, а то его не звал.

— Я так в молодёжной команде делал. Подходили с серьёзным лицом, говорили, что тренер вызывает. В основном над молодыми и новичками прикалывались. Сейчас уже никто так не делает. Шампунь в коньки никому не наливаем (смеётся).

— В «Лиге плохих шуток» хорошо зашла шутка про то, как вы гелем укладываете волосы. Много времени уделяете своей причёске?

— Ну как много… Минуты две, наверное. Да и что там делать: намазал, растёр, нанёс на волосы и пошёл.

— Хенрик Лундквист может часами собираться.

— Есть ребята, которые феном укладывают волосы после каждой тренировки. Но я не пользуюсь.

— Вы, кстати, здорово смотритесь в кадре, заметно было, когда участвовали в шоу Ярушина. Вам комфортно на таких программах?

— Первое время было неудобно, волновался. Такие люди рядом сидят: Ярушин, Кещян. Мы с братом на них в детстве смотрели, да и сейчас смотрим. А тут я с ними на одной скамейке сижу. Но в разговоре Ярушин и Кещян делают всё, чтобы ты расслабился и чувствовал себя комфортно. Очень простые и добрые ребята.

Выход в плей-офф даже не обсуждался. Мы знали, что сделаем это, так что не удивились. Могу сказать, что даже не разговаривали на эту тему в раздевалке после матча.

— После прошлого сезона ходило столько слухов, кто из хоккеистов пытался «замутить» с Ольгой Бузовой. Вы были в их числе?

— Ой, это тема Зени (указывает на Дениса Зернова, который сидит рядом — прим. ред.). Я вот точно говорю, что это Денис (смеётся). А свитер меня попросили ей подарить. Я ее песни не слушаю, но Ольга молодец, по полной программе выкладывается на концерте.

— У вашей команды появилась новая поклонница. Кого выберете: Бузову или Лопырёву?

— Ой, девушка моя будет недовольна таким выбором. Так что никого не буду выбирать.

— Если бы выпал шанс просто сходить на ужин, кого бы выбрали?

— Тогда Лопырёву.

ДОСЬЕ

Артем Арутюнович МАНУКЯН

Родился 9 Июня 1998 года в Омске.

Карьера: «Омские Ястребы» (Омск, МХЛ), 2014-2018 гг., «Авангард» (Омск, КХЛ), 2017 - по н.в.

Источник