Никита Коростелёв: Дедушка выигрывал молодёжный чемпионат Европы по футболу

— Никита, как вы проводили время в самоизоляции?
— Да как все: сидел на карантине, по возможности занимался. На даче есть небольшой зальчик, там готовился, бегал. Когда ситуация чуть улучшилась, нашёл лёд, покатался несколько раз. Готовился как мог.

— Чем занимались помимо хоккейных дел?
— На самоизоляции скучно было всем, врать не будем. Что спасало? Приставка, книжки, телевизор, погулять пойти, если есть возможность. Все так выживали, наверное. Хотя это слишком жёсткое слово, не очень подходит; но все не привыкли к такому образу жизни, и это было в новинку. Коротали время, как могли, пока жизнь устаканится, и ждали, когда снова можно будет выйти на лёд.

— Во что играли на приставке?
— Только не в НХЛ! Мне хоккея в реальной жизни хватает. Я в последнее время играл в разные стрелялки — просто от нечего делать. Вообще, я их не очень люблю, просто на карантине надо было как-то себя занять.

— Вы отправились в Северную Америку в 14 лет. Тяжело было?
— Хоккей там немного другой: места на площадке чуть меньше. В быту было тяжеловато — потому что английский язык был не на очень высоком уровне. Помогло, что первый год я жил в семье, в которой ребята тоже играли в нашей команде. Хочешь, не хочешь — а чтобы попросить покушать, нужно выучить язык. Но было здорово. Оглядываясь назад, понимаю, что это очень помогло, особенно в первый сезон. И английский подтянул, и к культуре приобщился.

— Если говорить о размере площадки, вам на какой комфортнее играть?
— Это дело привычки. Я вырос там, поэтому на данный момент, конечно, комфортнее на североамериканских площадках. Вообще, на льду об этом не задумываешься. Играешь в хоккей, пытаешься принести пользу команде. Но в плане комфорта, мелочей, финские и североамериканские площадки подходят мне больше.

— Почему приняли решение вернуться в Россию? Какие цели и задачи ставите перед собой?
— Вернулся для развития карьеры. Чтобы развиваться как хоккеисту. Цели, безусловно, есть. В первую очередь — закрепиться в ЦСКА. Вдобавок и командные цели: армейцы два года подряд становились чемпионами, надо продолжать выигрывать. Всех ребят знаю, коллектив здесь отличный; будем бороться за чемпионство опять.

— Вопрос о переезде в Россию решался на семейном совете?
— В большей степени мы это решили с агентом. С семьёй, конечно, тоже советовался. Разговаривал, и с отцом, и с женой. Но в первую очередь — это моя карьера, моя жизнь. А семья поддержит любое решение.

— С тренерским штабом ЦСКА уже обсуждали какие-то вопросы: что от вас требуется и ожидается?
— С руководством и тренерским штабом я знаком — ещё два года назад проходил сборы с командой. Сейчас с тренерами ещё не общался. Посмотрим, что будет на сборах — и от этого будем отталкиваться.

— От ЦСКА сейчас ждут очень многого. Вы ощущаете в этой связи какое-то давление?
— Если спортсмен будет думать о посторонних факторах, то сам себя загонит, психология его «съест». Так что сомневаюсь, что ребята в команде думают о каком-то постороннем давлении. Все понимают, на каком уровне мы играем, за что бьёмся, и каждый день работаем. Посмотрим, что из этого выйдет.

— Есть ли значительные отличия в плане предсезонной подготовки у нас и в Северной Америке?
— В Канаде и Америке летняя подготовка длительная, размеренная. И на сборы ты должен приехать уже в полной физической готовности: у тебя через три дня уже предсезонные игры начинаются, в которых нужно завоёвывать место в составе. Так что ты три месяца с перерывами готовишься: с утра покатался, отработал в зале — и весь день свободен. У нас же игры начинаются не сразу; все приезжают на сбор в разной форме, и начинаются подготовительные циклы — тренировки утром, вечером… Какой подход лучше — спорить бесполезно.

— В одном интервью вы рассказывали о сборах Джона Тортореллы. Они тяжелее, чем у нас?
— Я говорил, что они тяжелее, чем в любой другой команде НХЛ. Обычно в Торонто я проходил три лагеря. Там сначала с утра небольшой междусобойчик, потом зал — и всё. Так проходит три дня, состав формируется, и начинаются игры. А у Тортореллы пять-семь дней тяжёлая, убийственная работа: по два-три часа на льду, потом ещё и в зале. Я общался с ребятами, имевшими опыт в НХЛ, и все говорили, что у Тортореллы сборы тяжелее, чем в других командах.

— Постоянно ведутся споры о том, в каком возрасте можно уезжать за океан. Как считаете вы, учитывая ваш опыт?
— Всё это индивидуально. Я в своё время решил так; другие вырастают здесь, и потом уже едут. У каждого свой путь, и общего подхода к этой ситуации нет, да и не должно быть.

— В Северной Америке очень популярны баскетбол, американский футбол, бейсбол. Следили за этими видами спорта?
— Ходил на всё перечисленное. В Торонто на бейсбол и баскетбол, в Кливленде — на американский футбол, буквально пару раз. Им они просто живут. Стадион под завязку, 90 тысяч народу, атмосфера — несравнимая ни с чем. Нужно за час приезжать, потом домой добираешься ещё часа два. Не знаю, почему они так его любят. Наверное, с детства так заведено. Я ходил с ребятами из команды, правил толком не знал; было просто любопытно посмотреть на атлетов из другого вида спорта.

— Если бы не хоккей, то каким видом спорта вы ещё могли бы заняться?
— Наверное, футболом. У меня и дядя профессиональный футболист, в премьер-лиге играл, и дедушка тоже играл — Василий Швецов — со сборной СССР выиграл молодёжный чемпионат Европы лет 45 назад. Дядя тоже играл. Я слежу за футболом, и для меня он на втором месте после хоккея.

— А по какой причине вы, из футбольной семьи, выбрали хоккей?
— Нет никакой причины. В детстве получилось достаточно спонтанно: мой лучший друг пошел заниматься в «Белые медведи». Мои родители решили и меня тоже отвести, попробовать. Ну вот и всё. Мне года четыре тогда было.

— Сразу втянулись?
— Ну да. По ребёнку с самого начала видно — интересно это ему, или нет. Если интересно — то будет интересно навсегда. А если с самого начала не хочет заниматься, то ничего и не выйдет.

— Какие у вас ожидания от нового сезона? Есть ли какие-нибудь пожелания к болельщикам?
— В первую очередь, хотелось бы, чтоб всех пустили на стадионы. Мы, хоккеисты, очень этого хотим. Для нас очень важно слышать поддержку трибун; когда они гонят нас вперёд — это совершенно особые эмоции. Поэтому приходите, поддерживайте, а мы будем стараться вас радовать.

Источник